Бабье царство отца Александра ⇐ Другие темы

[adm2]

Елена Батуева

"Бабье царство отца Александра"

Год назад на литературном небосклоне появилось новое имя. Две книги литературных опытов Александра Шантаева – "Псина память" и "Священник. Колдуньи. Смерть. Этнографические очерки сельского прихода" – заставили столичных критиков заговорить о сельском священнике из Ярославской губернии как о новом Бунине.

Костыли веры

Герои рассказов Александра Шантаева – "костыли современной православной веры": старушки-прихожанки, на которых, собственно, и держится нынешняя деревня, сельские мужички – отчаянно пьющие, но не теряющие при этом мастеровитости и смекалки, деревенские дети, далекие от городской цивилизации, а потому чистые, наивные, но часто под давлением обрушившихся на них внешних обстоятельств уже не по-детски несчастные, молодежь, подверженная разлагающей души западной культуре, теряющая нравственные основы, заложенные многими поколениями предков.

Наблюдения, накопленные десять лет жизни на сельских ходах, куда отец Александр человек с академическим диплом и маячащей впереди блестя карьерой – был заброшен суд Богом, в живых картинах выл на страницах его книг.

Читаешь – и словно сам подаешь в маленькую русскую деревеньку. Чинящий печку мужичок – бывший зек, буднично рассказывающий о том, как в лагерном бараке его спасали от холода крысы, гревшие его по ночам на нарах, деревенская колдунья-знахарка, перед смертью позвавшая батюшку пособоровать ее, но так и не пожелавшая преодолеть свою гордыню и покаяться в грехах. Осиротевшая девочка Катя, убежавшая в морозную рождественскую ночь на могилку матери от безысходной, тяжелой жизни и пьяницы-отца, и им же, в конце концов, спасаемая и согреваемая. Ну, и, конечно же, основные обитательницы нынешней деревни, составляющие основу деревенского "бабьего царства", – бабушки-старушки.

Как становятся священниками ...Мы сидим с отцом Александром в маленьком кафе старинного городка Ростова Великого. Здесь он нашел себе пристанище после десятилетней службы на трех глухих сельских приходах, купив деревянный дом и обосновавшись вместе с семьей.

Он рассказывает о том, как стал священником Ярославской епархии

- совершенно неожиданно для себя:

- Накануне отъезда мой друг, батюшка, который должен был везти меня к своему знакомому архиерею, укладывая вещи в машину, ошпарил руки горячим чаем из термоса. Поездка отложилась. Так я оказался в Переславле-Залесском. А там священник местного храма посоветовал: "Езжай к нашему владыке, он всех принимает".

На следующий день я был на приеме у архиепископа Ярославского и Ростовского Михея, который, выслушав меня и прочитав мои рекомендации, назначил рукоположение через три дня. Вместо положенного "сорокоуста", сорока дней практики, я отслужил в сане дьякона только два, потом был рукоположен в священники и через пару недель направлен на один из глухих приходов области – в село Введенское.

В глухом приходе

Я приехал в село Введенское в конце ноября, когда дачная жизнь уже замерла, а оставшиеся зимовать старухи сидели безвылазно по своим углам. На приход меня привезла епархиальная "Волга". Первое впечатление – просто шок. С одной стороны, мне показалось, что я попал в какое-то фантастическое место: кругом покрытые снегом и инеем леса, притихшая нежилая деревня, над которой возвышается заиндевелая церковь с колокольней. Трехоконный домишко, в котором мне предстояло жить, с видом на кладбищенскую ограду.

Ровно неделя ушла у меня на то, чтобы протопить печку. Я брал с собой на постель собачку и кошку, накрывался матрасом, и так мы все вместе согревались. Когда начинали посещать крамольные мысли, я говорил себе: "Это то, к чему ты стремился. Ты хотел народности, православия, ты всего этого искал, и вот теперь ты в гуще этого – наслаждайся, хлебай во всей полноте!"

Во Введенском отец Александр прослужил ровно год. А потом его направили в переславское село Берендеево, где раньше служил священник, настолько нерадиво относившийся к обязанностям, что прихожане просто-напросто выгнали из села. Восстанавливать доброе имя священства после такого предшественника было очень нелегко, – вспоминает отец Александр. – Тем более что сами жители считали свою деревню гиблым местом и не верили в то, что молодой священник задержится надолго. Помимо множества хозяйственных дел (а предыдущий батюшка не очень-то радел о ремонтных работах в храме) приходилось еще трудиться, чтобы люди хоть как-то оттаяли, поверили, обратились к Богу. Я вроде бы старался кидаться к ним с душой, но наталкивался на стену непонимания".

Восстановил храм, открыл школу

В Берендееве отец Александр прослужил шесть лет. За это время вместе с прихожанами отремонтировали и расписали храм, открыли воскресную школу, столовую для безнадзорных детей. В деревне храм – это единственное место, куда человек может пойти со своим страданием, бедой. Если в городе есть службы психологов, какие-то развлечения, где можно отвлечься от своих проблем, то в деревне человек остается один на один с самим собой. Умер близкий родственник, ушел из семьи муж, потерял жилье, работу, оказался на мели, выброшенный жизнью, – идешь в храм. А в храме ты нужен, ты нелишний, тебе в руки дают шест, за который ты можешь держаться и стоять. Этот шест – надежда Христова, любовь Христова.

Когда наблюдаешь приближение к Церкви надорванного, отчаявшегося человека, в котором ты принял участие, то понимаешь, что ты не напрасно терпишь все неудобства и горести сельской жизни. Пусть он выберет потом какой-то иной путь, найдет свою дорогу в жизни, но все равно он никогда не забудет, что вернулся к жизни через церковь, что вера реально спасает. А Господни пути, как спицы в колесе, – все разные, но сходятся к единому центру – ко Христу".

Церковный коммунизм

ИМЕННО здесь, в Берендееве, стали рождаться первые рассказы отца Александра. И прототипами многих его героев стали жители переславской глубинки. Потом был приход в поселке Львы Ростовского района, где из двадцати жителей в церковь ходили только шесть бабулек, и где отец Александр, который нашел благодетелей для восстановления храма, ввел модель этакого церковного коммунизма.

"В этом храме все было бесплатно – свечи, требы, поминания. Кто мог и хотел, опускал деньги в церковную кружку – сколько сам считал нужным. Проку с тех денег все равно не было. Жителей села было так мало, что они не могли содержать храм. Это требовало усилий и степени церковной сознательности, которых невозможно ожидать от десятка пожилых и больных людей. Менять их было поздно, да и невозможно. Проще было устроить как бы профсоюзный санаторий – церковную здравницу. Приходишь, молишься, получаешь необходимые процедуры и ни за что не платишь, если сам того не хочешь. Отмечу, что такой опыт неправильно распространять на Церковь вообще ни в коем случае. Храм должны содержать верующие, община, иначе пропадает смысл его присутствия и деятельности в данном месте. Бывают особые исключения – малолюдные деревни, неперспективные места, где бесполезно надеяться на поддержку мира в таких местах храм действует включительно по инициативе священника, при поддержке епархии, благотворителей и сторонних источниках дохода. Но существование таких церквей весьма неустойчиво. Уже сейчас наблюдается определенный естественный отбор. Открывшиеся было по разным малолюдным углам храмы на волне общего церковного энтузиазма замирают в спячке, бесперспективности, просто в безлюдстве. Некоторые начинают пустовать – где без священника, где без людей... Остаются и выживают в основном только те приходы и храмы, где имеется заинтересованная деятельная паства, принимающая активное участие во всех сторонах церковной жизни".

После 10 лет служения в глубинке закончилась сельская миссия отца Александра – его перевели в центральный храм города Углича. И тут батюшку, что называется, "прорвало"- он решил издать то, что писал потихоньку в стол за долгие годы службы на приходах: "Просто наступил некий час икс, когда я понял, что теперь мне ничто не мешает издать свои книги. Кстати, практически никто из прихожан не знал о моих литературных склонностях, и, думаю, они удивятся, узнав себя в героях рассказов".

"Сейчас в издательстве "Артос-медиа" у меня выходит новая книга "Между небом и Львами". В ней я описываю свои впечатления о епархиальной жизни за последние 10 лет. Это литература поп fiction, дневниковые повествования, – рассказывает отец Александр, – вообще же, если говорить о литературном творчестве, я не считаю себя писателем в чистом виде. Просто все эти истории прорвались сквозь мое сердце, и я их записал. Но на первом месте у меня, конечно же, служение, социальная и миссионерская работа".

03.05.2005

Источник: Аргументы и Факты в Костроме

[Гость]

Очень интересно,спасибо!

[неофит]

Спасибо. С удовольствием прочту, если встречу.